В.Козловский. Жизнь и смерть Терри Шайво, USA

Известный здешний публицист Роберт Новак заметил в четверг, что таких страстей, какие возбуждает сейчас судьба коматозной Терри Шиаво, он не видел в Америке с 60-х — 70-х годов, когда страну раздирали распри по коренным вопросам политического бытия.

Иногда люди реагируют на это дело неожиданно. По словам Новака, после передачи Crossfire, которую они на днях вели по Си-эн-эн с леваком Ральфом Нейдером, тот заметил ему, что закон запрещает уморить голодом собаку, но разрешает сделать это с Терри.

9 членов обычно лево-либеральной негритянской фракции Конгресса проголосовали за резолюцию, ставившую целью спасти жизнь несчастной.

Техасский демократ Чет Эдвардс специально прилетел голосовать по этому поводу в Вашингтон, заметив: "Мне это было трудно, но если нам суждено ошибиться, то лучше ошибиться в пользу жизни". Буш высказался по этому поводу почти такими же словами.

В среду я обсуждал эту тему со знакомым бизнесменом и поразился, что когда он призывает наконец уже умертвить эту женщину, его лицо искажается ненавистью.
"Ну а вот сам ты прикончил бы ее своей рукой?" — спросил я. "Конечно!" — ни секунды не думая, сказал мой собеседник. Я был поражен, что он так страстно желал смерти постороннего и ни в чем не повинного человека, хотя в данном случае этого вполне можно избежать без малейшего ущерба известным мне принципам.

Либеральные комментаторы считают, что тяжба из-за Шайво знаменует наступление в Америке мрачного средневековья. Обозревательница "Нью-Йорк таймс" Морин Дауд написала, что в стране воцарилась теократия. Консерваторы, c другой стороны, радуются, что в Америке так ломают копья из-за одной-единственной жизни.

"Мы должны гордиться, что живем в стране, чьи правители все еще могут тратить дни, пытаясь спасти жизнь беспомощного человека, который никогда не сможет сказать им спасибо или с ними расплатиться", — писал консервативный публицист Джон О’Салливан после того, как этим предметом безуспешно озаботились Конгресс и руководство администрации Буша.

Если бы я был на месте Терри Шиаво, я бы хотел уже умереть. Проблема в том, что я могу сейчас это сказать, а она – нет. Письменных распоряжений она тоже не оставила.

В таких случаях решают родные. Проблема в том, что меж ними нет согласья. По флоридскому закону, решать должен супруг — или супруга, а не родители. Логика состоит в том, что родителей не выбирают, а брак есть результат сознательного выбора. К тому же человек обычно проводит с супругом куда больше времени, чем с родителями, и его вторая половина, по идее, должна лучше знать, чего вы захотите, если окажетесь на месте Терри Шиаво.

Проблема заключается в том, что супруг или супруга иногда может блюсти не ваши, а свои интересы. Мужа Терри подозревают в том, что он блюдет свои: он хочет наконец жениться на своей подруге, с которой у него двое детей и прочее. Может, это так, может нет, я свечку не держал, но это дело десятое.

Закон дает ему право уморить коматозную жену голодом и жаждой, хотя в таком случае куда гуманнее было бы задушить ее подушкой, выстрелить в лоб или пустить по трубке яд. Американский союз гражданских свобод поднял бы дикий шум, если бы голодом морили серийного убийцу, и не дал бы отказать в воде самому бен Ладену, а тут речь идет о невинной женщине.

На первый взгляд, муж давно бросил Терри, живя с другой и сделав ей двух детей. Его трудно за это винить, но это умаляет его право распоряжаться жизнью и смертью бывшей жены. Я видел несколько интервью с ним и с его братом, который является главным свидетелем, подтвердившим, что Терри как-то говорила, что не хотела бы жить в таком состоянии.

Я верю своим ощущениям и не склонен верить братьям. Богатый опыт подсказывает мне, что они кривят душой.
Медсестра показала под присягой, что несколько лет назад муж запретил всякие попытки вывести Терри из ее состояния (иногда они оказываются успешными) и отпускал в палате реплики вроде "когда же сучка наконец преставится?!". Но он остается официальным мужем Терри и по закону имеет право решать, жить ей или умереть.

Проблема еще и в том, что родители Терри требуют отдать ее им и готовы ухаживать за ней вечно. Я видел интервью с ее братом и сестрой, которые сетовали, что на пути к палате Терри их встречают полицейские кордоны и обыски. Одну верующую арестовали за попытку пронести воду несчастной.

Перед нами один из тех случаев, когда торжество закона ведет к безнравственному результату. Я не знаю никакого высокого принципа, который бы требовал уморить Терри голодом и запрещал отдать ее родителям. Они считают, что она не безнадежна, врачи уверены, что она уже никогда не придет в сознание, и я им верю, но если родители хотят забрать дочь в вегетативном состоянии, то, ради Бога, отдайте ее им.

Это не к тому, что я в принципе против эвтаназии. Распри из-за Терри — это лишь очередной акт борьбы между двумя жизненными философиями. Одна гласит, что мы всего лишь сгустки протоплазмы и энергии, стихийно вылупившиеся из слизи, не видящие в жизни никакой цели, кроме того, чтобы не было мучительно больно за годы, прожитые без удовольствия, и не видящие в смерти ничего, кроме черной пустоты. Я огрубляю, но такова философия большинства из нас.

Другая философия учит, что мы созданы Творцом, у которого есть план для каждой жизни, и что жизнь священна и право на нее неотъемлемо. Увы, это не мое. Бог не дал. А вещь хорошая.
Если бы меня взял в заложники Брайан Николс под Вашингтоном, то о чем бы мы с ним говорили? О бабах? Но он взял богобоязненную Эшли Смит, которая всю ночь читала ему душеспасительную книгу и говорила, что и в его жизни есть смысл. Кончилось тем, что он отпустил ее и сдался ментам. А если бы на месте Эшли был я, дело бы кончилось совсем иначе.

В пользу эвтаназии есть веские доводы. Человек в здравом уме и твердой памяти должен иметь свободу выбрать смерть, говорят ее сторонники. Это вопрос автономии личности. Во-вторых, облегчить человеку невыносимые страдания — это часто акт милосердия. Но у Терри давно нет ни ума, ни памяти, и врачи говорят, что она не способна страдать.

Значит, эти соображения отпадают. Человечнее всего было бы отдать ее родным, и пусть нянчатся с ней на здоровье.

В мире полно людоедства, и я счастлив, что меня взяли жить в страну, где из-за Терри Шиаво разыгрываются такие страсти.


News Central Home \| News Central Resources \| Portal News Resources \| Help \| Login


	© 2025 RussianAMERICA Holding All Rights Reserved • Contact