До сентября 1999 года, когда она оказалась в центре внимания, Мелита Норвуд жила в безвестности, пишет газета The Times (перевод на сайте Inopressa.ru).

Когда-то она работала секретарем Ассоциации научных исследований цветных металлов в Лондоне, а соседи знали ее как "симпатичную старушку", варившую домашнее варенье. Однако на протяжении долгого времени Норвуд была советской шпионкой, одним из самых важных агентов, завербованных КГБ.

Хотя Советский Союз имел более квалифицированных агентов, занимавших более важные посты, нет сомнений в том, что доступ Норвуд к технической информации о британском ядерном сдерживании после войны представлял огромную ценность для русских, в то время стремившихся создать собственную атомную бомбу.

В 1999 году Норвуд по-прежнему жила в доме на юго-востоке Лондона, который она купила в 1937 году, когда начала свою шпионскую карьеру.

Она поступила на работу в Ассоциацию научных исследований цветных металлов, в 1932 году в возрасте 20 лет, напоминает издание.

В 1935 году Мелиту Сирнис, как ее тогда звали, порекомендовал НКВД один из создателей британской компартии Эндрю Ротштейн. Два года спустя она стала агентом. На протяжении следующих 40 лет, работая под разными кличками, последняя из которых была "Хола", Норвуд передавала своим кураторам в СССР секретные материалы, способствовавшие развитию советской ядерной программы сразу после окончания Второй мировой войны.

По-видимому, она делала это по идеологическим соображениям. Норвуд безоговорочно верила в образ советского государства как государства рабочих и крестьян, и ее движущим мотивом была мысль о том, что должно быть "что-то" лучшее, чем капитализм.

К 1999 году, когда о ее шпионской деятельности стало известно, она оказалась реликтом холодной войны. Многие британские коммунисты расстались с иллюзиями по поводу "реально существующего социализма" советской модели задолго до распада Восточного блока. Норвуд, однако, цеплялась за коммунистическое кредо до конца, подчеркивает британская газета.

В возрасте 87 лет она заявила The Times, что ни о чем не сожалеет. "Я делала то, что делала, не ради денег, а чтобы предотвратить поражение новой системы, дорого заплатившей за то, чтобы обеспечить простых людей доступными продуктами питания и транспортом, образованием и здравоохранением". Она добавила: "При аналогичных обстоятельствах я снова поступила бы также".

Ее карьера советского агента едва не оборвалась в самом начале. Она была связана со шпионской сетью, действовавшей на военном заводе "Вулиджский Арсенал", трех членов которой арестовали в январе 1938 года, судили и держали под стражей на протяжении трех месяцев. Однако MI-5 не сумела установить ее личность на основе записей в блокноте координатора сети, коммуниста Перси Глейдинга. После этого ее деятельность на несколько месяцев "заморозили" и вновь активировали в мае 1938 года, продолжает англоязычное СМИ.

Несмотря на невысокий пост, Норвуд сумела получить доступ к важной научно-технической информации и передавала эти материалы настолько успешно, что НКВД поддерживал контакт с нею на протяжении следующих двух лет. Затем чистка в разведывательных структурах привела к потере контактов с важными агентами.

К началу войны кураторы считали, что потенциально она важнее разведчика Кима Филби, – из-за информации, к которой она имела доступ. Ее ценили так высоко, что военная разведка ГРУ и КГБ боролись за право пользоваться ее услугами.

Деятельность Ассоциации научных исследований цветных металлов имела огромное значение для британской программы ядерного сдерживания с невинным названием "Трубные сплавы".

С марта 1945 года Норвуд в большом объеме поставляла материалы этого сверхсекретного проекта. Она доставала документы из сейфа своего начальника, фотографировала их миниатюрной камерой и передавала своему советскому контакту, с которым встречалась инкогнито в юго-восточном пригороде Лондона, передает The Times.

Сталин знал о британской бомбе больше, чем многие британские министры.

Клемент Эттли, бывший в то время премьер-министром страны, не разрешил обсуждать проект на заседаниях правительства на том основании, что, по его словам "некоторым министрам нельзя доверять секреты такого рода".

СССР произвел первый взрыв атомной бомбы в 1949 году, на три года раньше, чем Британия.

Деятельность Норвуд не ограничивалась передачей разведданных, она также занималась вербовкой. Одним из ее протеже был чиновник по кличке "Хант", который был завербован в 1967 году и на протяжении 14 лет поставлял научно-техническую и другую информацию о продаже британских вооружений.

За свои услуги Норвуд в 1958 году получила Орден Красного знамени, а еще через два года ей назначили пенсию в размере 20 фунтов в месяц. В характеристике КГБ говорится, что Норвуд была "преданным, надежным и дисциплинированным агентом, стремившимся оказывать любое возможное содействие". Она побывала в СССР всего дважды, в последний раз – в 1979 году, пишет газета.

Предательстве Норвуд вскрылось в ходе работы кембриджского ученого Кристофера Эндрю над его книгой The Mitrokhin Archive ("Архив Митрохина"). Василий Митрохин был офицером КГБ, который нелегально вывез тысячи секретных документов из архивов российской внешней разведки, и в этих документах, уместившихся в шесть чемоданов, было имя "Холы".

В документах говорилось, что предоставленная ею научная информация "нашла практическое применение в советской промышленности".

Когда история стала достоянием гласности, теневой министр внутренних дел Анна Уиддком призвала к возбуждению против Норвуд уголовного дела "за предательство на протяжении 40 лет".

На это требование, которое поддержали некоторые СМИ, ответил отказом министр внутренних дел Джек Стро, который решил, что спецслужбам нельзя преследовать и даже допрашивать эту прабабушку из-за ее почтенного возраста.

"Я думаю, вокруг этого поднимают слишком много шума", – заявила тогда Норвуд. Она жалела лишь о том, что на старости лет ее раскрыли. "Я думала, что мне это сошло с рук", – приводит в завершение The Times слова бывшей шпионки.

Мелита Норвуд умерла 2 июня 2005 года в возрасте 93 лет. У нее осталась дочь. Ее муж Хилари, единственный член семьи, знавший о предательстве, умер в 1986 году.